Безумная Карелия.

Нет, не республика безумная, и даже не одноименный алкогольный напиток, и то, и другое нормальное.  Я в полном восторге от природы  и «духа» карельского края. И люди нам попадались  дружелюбные и позитивные. Зато нас самих тянуло на какие-то безумства, причем от самого начала, до самого конца похода.

Идея совершить байдарочный вояж витала в воздухе давно. Байдарочный опыт был почти у всех, но исключительно по спокойной воде. Иллюзии, что после Угры, Оки, Колочи и еще пары речушек, мы сможем покорить что-то порожистое и серьезное, у нас не было, потому была выбрана мирная в половодье Важинка.

На берегу также было намечено несколько интересностей: заброшенные деревни, плотина, деревянная церковь, ну и так по мелочи. Сначала не хватало байдарок, потом их нашлось 3 штуки, но стало не хватать одного члена экипажа. Тогда мы предложили  отправиться с нами коллеге нашего товарища (сам товарищ с нами не шел), человек чуть-чуть катался на коньках, чуть-чуть на лыжах, чуть-чуть играл в настольный теннис, а так же планировал начать ходить в бассейн и тренажерный зал. На этом знакомство со спортом у этого «типичного менеджера» заканчивалось, в походах он не бывал никогда. Зато был позитивен, весел и готов к новым открытиям. В общем, Макс согласился.

В путь мы собирались тремя байдарками: — древний  двухместный «Салют» по кличке Варяг, экипаж — я и Сашка, — почти новая двухместная «Таймень», экипаж — Михей и Дунька, — старая трехместная «Таймень», у которой не хватало нескольких деталей, экипаж – Мариныч и Макс. «Юбка» была только у одной байдарки, из «правильной одежды» на всех были одни неопреновые шорты, которые мне одолжила Мариныч. Никаких спасательных жилетов,  герметичные трансы только для спальников и документов.  Мы тонуть-то не собирались. :))

Расчет продуктов был произведен с излишком, байдарки кое-как перебраны и залатаны. Палатку взяли одну четверку на шестерых. Когда мы собрали рюкзаки, то весла и часть железа туда ну никак не входили, пришлось брать чехлы от весел и тащить их либо в руках, либо на груди.

На самом деле такого рюкзака у меня не было никогда!  Он весил около 28 кг, да еще перевязь с веслами, которая не давала нормально дышать. У мужиков рюкзаки были еще тяжелее,  с пола поднять сами мы их не могли, по этому, вдвоем поднимали рюкзак, закидывали его на спину товарищу и все, дальше он мог идти только прямо :).

Старт был дан из Красногорска,  нам нужно было дойти до электрички, погрузиться, выгрузиться в Москве, дойти пешком до Ленинградского вокзала и закинуться в поезд.

Пока я просто шла – было еще ничего, а вот при подъеме по ступенькам на платформу коленки у меня предательски подрагивали и подгибались, а перевязь с веслами сразу оставила кровавый след на шее.

На вокзале пересеклись с Дунькой, первое, что она нам сказала: «Да вы с ума сошли, мне еще детей рожать!». Большего скопление людей с огромными рюкзаками, чем перед майскими праздниками я на московских вокзалах не встречала никогда. Складывается ощущение, что 2\3 всех поездов забито именно походниками, опухшими сидеть долгую зиму дома. Пока ждали паровоз, к нам подошел незнакомый водник и попросил «подсадить» ему рюкзак, Михей и Сашка помогли и потом долго ржали, что наши рюкзаки по весу просто детские.

Билеты были куплены заранее, но хороших мест нам урвать не удалось – все полки были разбросаны по вагону, нижних было  две, остальные верхние, причем и боковушки тоже.  По этому, войти-то мы в поезд вошли, а вот как быть дальше оставалось загадкой. В нижнюю сидушку удалось запихнуть 1 рюкзак, во вторую побросали какие-то мелочи,  остальные 5 рюкзаков и 3 перевязи с веслами… Ну весла и еще один рюкзак ушли на полки под потолком, а остальные или туда не влезали, или мы тупо не могли их закинуть – сил не хватало. Рюкзаки заняли наши места на первых и вторых полках, кто-то спал в обнимку с рюкзаком, а большинство переместились на сон на третьи багажные полки.

Рано утром мы выгрузились на станции Лодейное поле. Было гораздо холоднее, чем в Москве, моросил серый дождик. О том, что бы перекидываться на автобус, а потом идти с такими рюкзаками пешком несколько километров до предполагаемого места заброски не могло быть и речи.  Правда, таксистов, поджидающих таких идиотов, как мы, тоже хватало.

Погрузились в шестиместную грузовую газель и поехали искать речку Тукшу, которая должна пересекаться с трассой М-18. Водитель нас  честно предупредил, что он там, куда мы направляемся, никакой речки Тукши не знает. Проехали по нужному участку дороги, просмотрев все глаза и воды не обнаружили, развернулись, поехали обратно – опять ничего не нашли, развернулись, пошли прочесывать местность в точке Х. Обнаружили ручеек, выходящий из трубы под дорогой, по всему выходило, что это и есть искомое. Водитель предлагал нас добросить туда, где забрасываются «нормальные люди, я знаю и довезу за полцены», потом еще минут 15 ждал, что мы передумаем и вернемся, и только заметив, что мы начали распаковывать байдарки уехал.  Хороший человек, желал нам добра.

Макс потом нам признался,  что увидав «речку» до последнего надеялся, что мы шутим и все хотел сказать  типа «да ладно вокруг сточной канавы круги наматывать, холодно, дождь идет, поехали назад на станцию в кафешку, позавтракаем нормально, а потом будем решать,  что и как». Он понял, на что именно подписался, только когда газель уехала,  а мы с бодрым ржачем начали собирать первую байдарку.

Пробежав вниз по течению ручейка, мы пришли к выводу, что воды в нем достаточно, что бы плыть, да и течение местами даже быстрее, чем хотелось бы.

С байдарками возились непозволительно долго, часть деталей и крепежей пришлось заменить веревками, деревяшками и прочими подручными средствами.

И мы поплыли (ну да, не поплыли, а пошли): сначала Дунька с Михеем, следом наш Варяг, замыкающими Макс с Маринычем. Было узко, местами очень быстро, мокро и холодно (по берегам лежал снег, мы этого ну никак не ожидали), но в целом прикольно :).

Я затрудняюсь сказать, сколько мы прошли, может несколько сот метров, может пару километров. Впереди послышался радостный вопль Михея и Дуньки, а дальше нам только и оставалось затормозить и наблюдать как они, стоя по пояс в воде, выковыривают новенькую байдарку из-под бревна.

«Главное запомните: гребите от бревна» — так говорил нам друг –водник, одалживая байдарку.  Ну вот кто бы мог подумать, что так он запрограммирует нашу первую аварию!  Окончательно осмелев и разогнавшись Михей с Дунькой в последний момент заметили толстое бревно, лежащее на уровне воды через всю реку, затормозить не успели, носом ткнулись в него, течением байдарку начало разворачивать боком, пока не прижало к этому самому бревну. Вот тут бы им и воспользоваться мудрым советом,  но инстинктивно действительно в этот момент хочется грести к бревну,  вода наливается в байдарку и она переворачивается.  Первое киляние прошло успешно!

Сегодня путь решено было не продолжать, впечатлений оказалось и так неожиданно много, мы встали лагерем на берегу, натянули веревки для сушки одежды (это потом стало первоочередным делом на каждой стоянке, когда вернулись в Москву вся одежда и спальники были в дырочках от искр).

Традиционный ужин у костра, готовка еды затягивалась – это друзья боялись мне признаться, что забыли соль.  Я действительно в походах очень сильно солю еду (в своей миске, а не в общем котелке, разумеется),  думали, что я впаду в истерику и всех поубиваю. Даже расстроились, когда я восприняла новость стоически.  Можно подумать у меня были варианты.

В палатке-четверке мы все помещались только боком, при чем последний нырял в нее с разбегу и уже упакованным в спальник. Зато так было теплее.

В таком ключе прошло два дня, мы плыли, иногда обносили завалы, мокли, все вечера на пролет сушились и так по кругу.

Достигли Верхних Важин. По случаю недавно прошедшего Первомая завоза в магазин не было, и ребята скупили все последнее пиво, вызвав тем самым неодобрение местных жителей. И соли мне купили:).

Дальше мы пошли по реке Важинке,  помню, что упорно не запоминалось слово «шевера», под конец плавания оно окончательно трансформировалось в «шаурму». Длинные пороги — Рюмин, Серый, Киверпорог  мы можно сказать не заметили, проходили тупо без всяких осмотров, кто-то шел по центральной струе, кто-то пытался лезть в боковые, что бы «хоть покачало». Ожидали большего.

Хотели зарулить в нежилую деревню Кашканы, наивно понадеявшись, что брошенные дома будут в целости и сохранности ждать нас вдоль берега, но, конечно, ничего подобного не было, и мы пролетели мимо.

На закате одного из дней проплывали мимо Любской разрушенной плотины. Почему-то она произвела на меня очень сильное впечатление своими деревянными конструкциями по берегам. Но за фотиком было очень в лом лезть, вообще так мало фоток, потому, что аппаратуру жалели и боялись намочить.

Пересекли границу Карелии и Ленинградской области.

Следующая заброшенная деревня Мошничье, ее мы не пропустили. Раньше Мошничье было анклавом Карелии, окружённым территорией Ленинградской области. Остатки срубов можно увидеть на правом берегу реки, дома строились во времена ГУЛАГа, о чем свидетельствует памятный деревянный крест.

На противоположном, правом, берегу — кладбище и остатки фундамента часовни. На некоторых могилах можно прочитать фамилии и даты захоронений, последние из которых относятся к 1965 году. Именно тогда деревня прекратила существование.

В одно «прекрасное» утро я поняла, что все же простудилась, температура держалась 3 дня, но, разумеется, никто на это скидку не делал. Я решила тупо не замечать болезнь.

Когда мы доплыли до деревни Согницы, где расположен потрясающей красоты и энергетики Согнинский погост, мы поняли, что пухнем со скуки и надо срочно менять маршрут.

Но сначала о Согиницах. Здесь в очень хорошем состоянии сохранилась деревянная церковь святителя Николая и колокольня аж 1696 года постройки (старше всемирно знаменитых  Кижей). Когда-то здесь проходил торговый путь из Великого Новгорода: по рекам Волхов и Свирь и их притокам, он шел через Ладожское и Онежское озера к Белому морю и Архангельским землям.

Мы пошли к немногочисленным местным жителям, в поисках транспорта для перезаброски. Дяденька в доме с высоко развивающимся красным флагом направил нас к держателю трактора, а так же рассказал о реставрации церкви. Оказывается ее в последнее время только и делают, что реставрируют, по тому, что как только работы заканчиваются в церковь попадает молния и часть кровли выгорает, так было уже дважды, он ждал следующего решающего раза.

Тракторист был найден и согласился за умеренную плату перевезти нас в деревню Заозерье, что на берегу озера Вачозера.

Трактор оказался очень удобным транспортом т.к. байдарки не пришлось разбирать и даже разгружать. Мы так и затолкали их в прицеп. Товарищи настоятельно отправляли меня в кабину к трактористу, что бы не продуло по дороге, но что же я дура пропускать такое приключение – поездку с байдаркой в обнимку в тракторном прицепе?!. Так мы все вшестером вокруг байдарок и стояли, придерживая их и местами рискуя выпасть сами.

Уже на подъезде к Заозерью, когда вдали стало видно озеро, мы подумали, что трактор дальше не пойдет – уж больно крутым и скользким выглядела колея спуска-подъема к деревне, но тракторист даже ход не сбавил. Мы в очередной раз испытали гордость за отечественный автопром!

Выгрузились посредине деревни и бойко начали перетаскивать байдарки с барахлом к кромке озера. На нас вышли поглазеть местные жители, в основном пожилые люди. Почти все говорили, что байдарочников тут не бывает, зато на озере бывают очень сильные ветра, когда даже на моторке переплывать озеро они опасаются. Отговаривали нас в общем. Пользуясь случаем, мы спросили можно ли тут закупиться, нам ответили, что автолавка приезжает 2 раза в неделю, продукты привозят строго по списку, следующий заезд через 2 дня. Они долго мялись, но полторы буханки черного хлеба и чуть-чуть картошки все же продали из собственных запасов.

Мы сначала понадеялись, что магазин может быть на полуострове в деревне Кокино, но над нами только посмеялись, сказав, что там без электричества и дорог живет меньше десятка стариков. Добраться к ним можно только на лодке или зимой на лыжах — деревня стала вырождаться после войны, когда граница с финнами проходила по озеру.

Пошли по озеру в сторону залива Согинская Кара. Из залива, согласно карте, начиналась река Кузьма. На самом деле, на широких открытых местах Вачозера волны были довольно приличными, хотя ветра практически не было, шторма как-то дожидаться не хотелось, и мы старались как можно быстрее попасть к реке.

Ситуация осложнялась тем, что вдоль берегов местами не стаял лед,  сначала мы были уверены, что лед совсем тонкий (май месяц ведь!). В качестве дурацкого эксперимента я и Сашка поплыли на такую льдину, уверенные, что байдарка ее легко раздробит, но хрен  там – байдарка налетела на льдину, носом въехала на нее и зависла в таком положении, лед  даже трещать не думал. Перспектива нырять на неизвестной глубине в 15-ти метрах от берега нам не понравилась,  поэтому, мы очень нежно, отталкиваясь веслами, по-крабьи  сползли с льдины и больше к ней не приближались.

Реку Кузьму мы нашли с трудом,  при входе в нее были сплошные завалы, мы понадеялись, что дальше будет лучше.

Проплывали несколько сетей и вытащили пару больших щук.  Ай-ай, воровать не хорошо, но мы так делали потом еще несколько раз, уж больно хотелось вкусной рыбки.

Практически сразу встали на ночевку. Мох на стоянке был обалденный – толстый и невероятно мягкий.  Пока Мариныч гуляла по окрестностям, встретила охотников, они покрутили у виска, узнав, что мы хотим сплавляться по Кузьме и угостили ее пирожком с повидлом. Пирожок она принесла на стоянку как раз к чаю. Я не помню, кто именно бузанул в котелок столько заварки, но после половины кружки я поняла, что у меня кружиться голова, дрожат руки и прилично подташнивает.

Судя по зеленоватым лицам участников банкета, чаек не пошел у всех. И только Мариныч его допила весь, сказав, что это был единственный правильный чай за весь поход. Потом она отправилась чистить щук, а мы минут 40 отходили.

На утро начался сплав по Кузьме, хотя «сплав» — это сильно сказано. Река петляла, нет она БЕЗБОЖНО ПЕТЛЯЛА, сплошные завалы, быстрые перекаты в самых неожиданных местах.  Что уж говорить, не зря нас неоднократно предупреждали, что река не сплавная.

Когда реку перегораживали упавшие деревья, то мы или перетаскивали байдарки, или если между деревом и водой оставалась щель, чуть притапливали байдарку и пропихивали ее, если щель была больших размеров, то пригибались как могли и проходили не вылезая. Часто впереди сидящий тормозил собой т.е. хватался за бревно, когда нос байдарки был уже с другой стороны. Сашка любит мне вспоминать, как  однажды я сидя впереди не оценила эту самую щель и с радостным криком: «Вперед!» направила байдарку в стремнину, за упавшей елкой (елка – это особенно плохо т.к. у нее ствол весь в острых сучках) был еще завал с порожком. Мы затормозили и прижались к берегу в самый последний момент.  Сашка уверен, что если бы не он, мне снесло бы голову этой самой елкой, хотя я до сих пор думаю,  что проскочили бы мы 🙂

Перед одним из завалов с порогом мы притормозили у берега, что бы оценить обстановку и течением байдарку развернуло. Единственным вариантом оказалось идти в основной струе, но желательно носом вперед, берега были отвесные, места для маневрирования не оставалось. Я сидела сзади и предложила, как мне показалось, гениальный план: я хватаюсь за торчащий из берега корень, Сашка веслом как можно сильнее отталкивается от берега, нос байдарки попадает в стремнину, нас разворачивает на месте «вокруг меня» и я отпускаю руку. Все прошло прекрасно, только я не учла один момент: когда байдарку начало разворачивать, то нас дернуло с ТАКОЙ силой, что хоть я и героически удержала корень, рука потом распухла и долго ныла. Зато порог мы прошли успешно.

В один из завалов мы все-таки вошли задом, и это было классно! На самом деле от такого плавания мы выматывались просто дико, при этом практически не продвигаясь вперед.

Как-то вечером затаскивали байдарки на берег для ночлега, бодро выпрыгивали в воду. Тут Макс так возмущенно говорит: «Как тут выходить, воды по колено, подтащите меня что ли по ближе!» Ну мы его практически на берег вынесли и спрашиваем: «Чего сам-то выйти не мог, все равно мы с ног до головы мокрые все?» А Макс так деловито: «Почему все? У меня ноги совершенно сухие!» Тут мы его чуть целиков в воду и не макнули, для нас сухие ноги были несбыточной мечтой!  Их экипаж был все время как-то в стороне от основных приключений.

Одним дождливым утром Варяг все же налетел на притопленную  елку, я прямо почувствовала, как острые сучья впиваются в шкуру, мы как раз выскочили на спокойное место, когда я поняла, что уровень воды в байдарке сравнялся с уровнем воды за бортом.  Не сговариваясь, мы выпрыгнули за борт, вцепились в байдарку и поволокли ее к берегу. Ситуацию осложнял рюкзак с тушенкой, который ехал сегодня с нами и тянул ко дну лучше любого якоря.

На берегу разожгли костер, мы с Сашкой были очень замерзшими.

В это время Михей и Макс начали сушить нашу байдарку, что бы зашить и заклеить шкуру. Просушка осложнялась довольно сильным дождем.

Макс потом нам рассказал, что поначалу страшно взбесился – байдарку по невнимательности порвали я с Сашкой, а теперь мы спокойно греемся у костра и пьем чай со спиртом, пока они мокрые и холодные корячатся с нашей байдой. Но потом увидел, что все кругом суетятся и решил, что так и надо.

Шкура была отреставрирована, для облегчения нашего судна рюкзак с тушенкой отправился к Михею и Дуньке. Их же байдарка теперь шла первой… но не долго.

Они опять встретили бревно, нос байдарки ушел под него под водой, пока они выпрыгивали в воду и вытаскивали вещи, течением байдарку затолкало еще глубже. Когда ее начали тащить, то алюминиевые трубки не выдержали, и байдарка практически намоталась на бревно.

Было решено встать рядом на ночевку, но байдарку мы восстановить так и не смогли, она была наплаву, но садиться в нее было страшно. Решили, что утром мы плывем, а Михей и Дунька идут по берегу и ведут пустую байдарку на веревочке. И опять самый тяжелый   рюкзак переехал к нам вместе с большей частью вещей, которые жили в Таймени.

И мы даже прошли еще какое-то расстояние таким образом по Кузьме, но история повторилась: Варяг налетел на очередную притопленную елку, впереди был поворот под 90 градусов с очень быстрым течением, хорошо, что в него мы попасть не успели. Сашка только успел спросить: «Что, опять тонем?»  «Нет — ответила я, оглядывая байдарку, сделала два гребка – да, все-таки тонем, прыгай». И мы выпрыгнули около снежной шапки окаймляющей берег.  Причем Сашка встал очень удачно – воды по пояс, а я оказалась ближе к повороту и еле дотягивалась цыпочками до дна. Пока Сашка перекидывал барахло на берег, меня вместе с байдаркой все сильнее тянуло в стремнину и под снежную шапку одновременно. Он понял, что что-то не так, только когда я завопила, что меня сейчас унесет.

Ребята причалили на противоположном берегу, там в сугробе мы решили вставать на ночевку, что бы утром искать пути отступления – продолжать маршрут у нас уже не было ни возможности, ни желания. Кузьма победила нас!

Пока народ ставился Макс в длинном дождевике с капюшоном (капюшон почему-то напоминал спальный колпак) стоя во весь рост в единственной уцелевшей байдарке перевез сначала нашу байдарку, потом барахло, а потом меня с Сашкой. Все это он делал очень плавно, неспешно и с мега серьезным лицом, наверняка дед Мазай  выглядел именно так, спасая зайцев. Это был один из самых ярких образов за поход.

Утром ребята пошли искать транспорт (по счастью недалеко шла проселочная дорога), остальные паковали вещи.

Выбросились мы неожиданно просто – нас забрала грузовая буханка и довезла до станции Свирь. Правда в кузове всех сильно укачало.

Дальше мы погрузились в электричку и доехали до Лодейного поля. Из-за наших скаканий по рекам и схода с маршрута, мы приехали сюда на сутки раньше. Билеты на более раннее время сменить не удалось, что делать эти сутки было непонятно. Самым логичным было бы оставить часть вещей в камере хранения, взять пива, шашлыков и свалить куда-нибудь недалеко, что бы просто потупить, выспаться, отдохнуть. Ну куда там! Нам же приключений еще не хватило!

Завтра было 9-е мая, мы желали видеть парад! Ближайший крупный парад где? В Питере! Кто-то предположил, что в этот день по Неве обязательно должны идти корабли. Идея всех увлекла, еще больше она всех увлекла, когда выяснилось, что билеты на сегодняшнюю ночь на Питер есть и обратные билеты Питер-Лодейное поле на завтрашний вечер тоже есть. Мы успевали метнуться в город, посмотреть парад и вернуться за 20 минут до отправления нашего поезда на Москву. Заартачилась только Дунька, ей очень не нравилась ее грязная одежда и смущала немытая голова. Я пообещала ей отдать свою куртку химзащиты (уж не знаю, чем она была лучше ее куртки) и она потребовала, что бы мы обязательно погуляли по Питерским дворикам, очень ее влекла их архитектура.

До поезда на Питер оставались считанные минуты. Пока мы сдавали вещи в камеру хранения на вокзале, прихватив только документы и фотик,  Михей и Дунька сбегали на колонку и вымыли головы.

И при всём при внешнем похуизме,
Сердцем я люблю страну свою,
Эта песня, в целом, о туризме,
И для туристов я её пою.
В Ростове шикарные плюхи,
Размером с большую печать,
В Москве охуительно нюхать,
В Челябинске лучше торчать.
А в Питере — пить! В Питере — пить!
В Питере тире — пить!

гр. «Ленинград» 11 лет спустя 

В 5 утра приехали в Питер. Мы были не выспавшиеся, замерзшие и неприкаянные, по этому, первые банки Айс Дога влились в нас около 8-ми утра. Милая продавщица, когда мы вошли в магазин где-то на Невском сказала: «Как прикольно от вас пахнет……костром! А вы сколько в лесу пробыли, неделю?»  Стало быть не помогла Дуньке ее маскировка, нас «расчислили» 🙂

Разговорившись с продавщицей, мы узнали, что никакого парада кораблей на 9-е мая в Питере не бывает, он бывает только в день ВМФ. Но мы-то были уже здесь, а потому пошли на девятичасовой парад на Дворцовую площадь.

Посмотрели парад, не особо прониклись и пошли просто бродить по городу, в том числе по вожделенным Дунькой дворикам.

В середине дня встретились с моим местным другом, посидели с ним в кафешке и засобирались на поезд.

К тому моменту, как мы засобирались, мы были пьяны (все, кроме Дуньки – она не пьет, но на общем фоне она терялась). Сначала проводник отказывался пускать нас в поезд вообще, но мы жизнерадостно предъявили ему билеты от Лодейного поля до Москвы и квитки камеры хранения, это неожиданно подействовало.

Во время посадки у Сашки под платформу улетел билет, ему пришлось спрыгивать в щель между перроном и поездом и его искать. Потом, уже в тамбуре, споткнулся и упал Михей, но мы его подняли и клятвенно заверили проводников, что до Лодейного поля будем тихо спать и никого не побеспокоим.

Это было правдой, мы все вырубились, как только тронулся поезд. Через пять с половиной часов нас героически растолкали проводники, и мы не менее героически вышли в Лодейном поле. Дальше все надо было делать в темпе вальса, а мы не могли, потому, что были еще пьяные и уже похмельные.

Мы забрали наши неподъемные рюкзаки и устроились на платформе, но тетенька из громкоговорителя сказала, что поезд прибудет на другой путь – туда надо было идти по «верховому» мосту. Мужики взвыли, что не дойдут, но пришлось. Я до сих пор не понимаю, как мы дошли и загрузились в поезд.

Утром вагон оказался полным, нас растолкали проводники,  мы выстояли традиционную очередь в сортир. Похмельный Макс гулял в своем дождевике по вагону, останавливал людей и причитал: «ПонОехали сюда с рюкзаками, МОсква не резиновая!». Спустя несколько недель мы напомнили ему об этом, краснея как рак, он признался, что был уверен, будто говорил очень тихо и только нам. Очень обрадовался, что не получил в морду. На сколько я знаю, в походы он больше не ходил.

Потом мы еще часов 6 ждали на вокзале товарища, который согласился нас забрать на машине вместе с тяжеленными мокрыми рюкзаками. Мы были дома.