Новогодний Кавказ. Часть 4: Чегемские водопады — термальный источник — святилище Реком — Цей — Архонский перевал — Город Мертвых — Кармадонское ущелье.

Итак, к нам пришло осознание, что мы в корне неверно подходим к выбору дальнейших точек, ибо горам и природе совершенно все равно чего мы хотим и запланировали — надо ездить за погодой.

Теперь мы держали путь в Северную Осетию, но сначала — Чегемские водопады.

Коньяк местного разлива по 100 рублей за бутылку 0,5, «фирмовый» типа Hennessy от 350 рублей за бутылку. Качество… мы пробовали тот, который по 100 рублей — пить это можно, но с коньяком из общего у напитка разве что цвет. Еще продают чачу по 400 рублей за литр, чача нам понравилась.

Полюбовавшись водопадами, решили перекусить.

В это время года, несмотря на праздничные дни, народу в кафе практически не было. Пока готовились традиционные для этой местности хычины, бабулька пила с нами чай на травах, собранных на окрестных склонах, и общалась за жизнь.

Хычины оказались очень вкусными и сытными, по этому в путь мы двинулись разморенными и вяло готовыми к подвигам. Собственно подвигов на сегодня и не планировалось, к ночи мы хотели добраться до горячего источника под Алагиром.

Но Северная Осетия решила не встречать нас благосклонно. За последние дни каждый выезд колонны на трассу сопровождался постоянными остановками ГИБДДшниками, при пересечении границы с Аланией нас тормознули очередной раз и вместо доброжелательного общения мы получили: «Чо рассказывай куда едешь? Чо молчишь?! Объясняй чо вы тут делаете?!» Снова придрались к отсутствию брызговиков, штраф не выписали, но обещали на обратном пути проверить появятся ли они. Сложно сформулировать что именно нас столь сильно напрягло, но осадок остался очень неприятный, и это было только началом.

Мы поспешили к горячему целебному источнику, расположенному неподалеку в Верхнем Бирангзанге. Оказалось, что работает он с 7 утра до 11 ночи, так, что можно было нырять, но народу в бассейне бултыхалось уже полно, да и лагерь разбивать на морозе после горячих водных процедур представлялось нам сомнительным удовольствием. Решено было отложить мероприятие до раннего утра.

Пока Саша и я на одной машине поехали искать место ночевки, остальные, отправились на заправку в Алагир. Место было найдено быстро, но… созвонившись с Сергеем, выяснилось, что прямо сейчас они к нам приехать не могут т.к. возникли проблемы с ментами.

В лагере мы собрались минут через 20, оказалось, что господа ГИБДДшники долго наблюдали за колонной: Женя, Паша и Олег въехали на заправку, а Игорь остановился возле надписи «Алагир», что бы сфоткаться, после чего тоже заехал на заправку, но с другого въезда. Тут-то блюстители правопорядка и решили проявить себя: подъехали, собрали права у трех машин и сказали, что они попали на отъем прав т.к. повернули на заправку под кирпич и через сплошную. Ребята не согласились: кирпича при въезде не было, а разметка отказалась занесенной снегом. Что бы доказать свою правоту инспектор пошел оттирать ботинком от снега разметку… полоса оказалось прерывистой. Тогда права вернули, но попытались отнять документы у Игоря — он повернул не под кирпич, но действительно через сплошную, которую не было видно. Пока разбирались со всей этой чехардой, контакт уже был налажен, ГИБДДшники смягчились, расспросили о том где мы были и чего хотим делать дальше, повосхищались машинами и с миром отпустили.

Утром мы стартовали в невероятное для нас время и уже в 8.40 припарковались возле забора у источника.

Можно было оставить машины здесь или подъехать прямо к купальне за 50 рублей с машины. Мы решили, что бегать по морозу не хотим и заехали внутрь.

В середине 90-х годов в окрестностях селения Верхний Бирагзанг появились специалисты-буровики из Ростова, они искали здесь нефть. Но вместо нее из пробуренной скважины забил фонтан горячей воды. Вода оказалась богата на всевозможные полезные вещества, это место получило название «Терма-Ганах —  живая вода, дающая незабываемое чувство омоложения и прилив сил».

Час купания в термальной воде, поднятой с глубины 2150 метров, стоит 100 рублей с человека. Рекомендуется принять 10-12 ванн с однодневным или двухдневным перерывами. Это помогает в лечении и профилактике болезней обмена веществ, эндокринной, нервной, сердечно-сосудистой систем, кожи, решение мочеполовых и гинекологических проблем.

Летом народ переодевается для купания в классических кабинках на улице, зимой — в домиках с тоненькими стенами с инфракрасными обогревателями, которые не особенно помогают. Короче самое страшное раздеться, дойти по льду в одном купальнике до края бассейна…. а потом уже очень хорошо 🙂

Когда только заходишь в источник, вода кажется теплой везде, но мы обратили внимание, что знающие люди кучкуются в одном конкретном месте. Выяснилось, что именно там расположена труба с горячей водой.

После 10 минут плескания вокруг нее, вся остальная вода в бассейне стала казаться не такой уж и теплой 🙂

Вылезание оказалось меньшим стрессом, чем влезание, да и в прогретых машинах было вполне комфортно, даже волосы высохли довольно быстро.

Мы-то на самом деле с помощью этой воды собирались не лечится, а готовить еду, правда чай из минералки вызывал некоторые сомнения по своим вкусовым качествам, но мы решили, что лучше пусть будет хоть какая-то вода, чем никакой вообще.

Это было только началом нашего длинного дня, теперь мы ехали по Военно-Осетинской дороге в Цейское ущелье.

Среди всех республик Северного Кавказа только в Северной Осетии преобладает православие. Георгий Победоносец имеет для осетин особое значение, здесь его именуют Ныхас Уастырджи и считают покровителем всех путешественников, воинов и мужчин всей республики.

Это место является дзуаром — святым местом, в 1995 году на средства городских властей и пожертвования местных жителей здесь был сооружен данный грандиозный монумент.

В Буроне пост ДПС, на этот раз тормозят только Патриоты, очень удивляются, что они едут колонной «с простыми УАЗиками» и отпускают.

Петляем по серпантину и вдруг перед нами оказывается огромный камень с портретом Сталина.

С этим камнем связана одна невероятная история: однажды Хрущев дал распоряжение сбросить камень-гигант с изображением Сталина в Цейское ущелье, глубина которого составляет примерно 80-90 метров. Для исполнения распоряжения, военное руководство направило курсантов из военных училищ, которые выполнили приказ. Каково же было удивление руководства Северной Осетии, когда утром на другой день они увидели камень на прежнем месте…

Под покровом ночи местные жители невероятными усилиями достали камень, поставили на место и с оружием в руках несколько суток стояли вокруг. Больше камень никто трогать не осмелился.

Вообще на Кавказе очень любят Сталина. Нигде в России нет столько памятников Иосифу Виссарионовичу, как в Осетии (более 30-ти). Ленин, Сталин и Маркс здесь везде — на стенах домов, возле школ, на площадях, вот даже в горах!

Древнее святилище Реком — главный храм Уастырджи (Георгия Победоносца) — бога мужчин. Неофициально оно считается главным мужским святилищем Осетии, женщинам здесь находиться нельзя.

Когда-то святилищем считалось не только рукотворное сооружение, но все Цейское ущелье. Легенда о происхождении Рекома подчеркивает его исключительность: когда в неравном бою погиб великий воин Бартазд, бог уронил по нему три слезы, и одна упала в Цейское ущелье — это и есть святилище. В XVII столетии Реком стал действующей христианской церковью во имя Святой Троицы, позже — во имя святого Георгия. К концу XVIII века он постепенно снова превратился в общенациональное языческое святилище. По свидетельству путешественников XIX века, среди других реликвий в Рекоме хранились шлем и оружие легендарного последнего осетинского царя Ос-Багатара. В Рекоме проводились и до сих пор проводятся мужские воинские обряды — например, «братание» перед уходом на воинскую службу — и ритуальные пиры. В отличие от других памятников, Реком не принадлежит какому-либо отдельному роду — это святыня для всей Осетии.

В беседке то ли дремал, то ли медитировал молодой человек, мы не стали его беспокоить, а вот к замерзшему водопаду позади беседки подошли поближе.

А может быть парень наблюдал за порядком на святилище? На территории Рекома за столом для жертвоприношений устроилась веселая компания — они ели, бухали, матерились — короче делали все то, чего нельзя. На обратном пути, уже около машин к нам подъехала Нива, из которой вышло несколько суровых горцев, мужчины находились явно на взводе, врятли в таком настроении ездят молиться на святые места. Сначала они подошли к нам, спросили что мы тут делаем, читали ли правила посещения святилища и не хулиганили ли. Мы честно сказали, что ко всем святыням относимся с большим уважением, а на Реком просто посмотрели. На этом горцы нас покинули — энергично поскакав к святилищу. Есть тонкое подозрение, что компании оставшейся там, не поздоровилось.

Особо задерживаться в Цее в наши планы не входило, но неподалеку обнаружился горнолыжный склон и Сережа (единственный катающийся), уговорил нас туда заехать выгулять сноуборд.

Канатки оказалось 2: старая однокресельная (ну очень стремного вида, половина сидушек отсутствует) и новая двухкресельная идущая до Зеленого холма на высоту 2500 метров.

В отличие от посещения канатки в Нижнем Новгороде, дикого страха, а так же дикого восторга ни у кого не случилось.

Поднимаемся с 2000 до 2500 метров.

Несмотря на довольно сильный ветер, идем гулять.

Спустились вниз, попытались купить пирожков в кафешке, но их все съели до нас, пришлось обойтись дорогущим чаем\кофе с конфетками.

Ездить колонной по заснеженной Цее оказалось делом непростым, по этому собраться все вместе мы договорились возле камня со Сталиным. Оказалось, что Иосиф Виссарионович делит его с народным Героем Северной Осетии — Хетагуровым.

Петляя по серпантину возвращаемся на основное шоссе.

Вообще башен мы еще увидим очень много, в Осетии они чуть ли ни на каждом шагу.

Башенное строительство началось здесь в раннем средневековье, во времена аланской эпохи. Но типичный стиль кавказской осетинской башни с характерными чертами сложился в позднее средневековье, приблизительно к XVII-XVIII вв.
Башни строились как оборонительное, боевое, а, нередко, и жилое строение. Помимо чисто военного значения при набегах захватчиков, многие башни в Северной Осетии появились как средство защиты от кровной мести.
Родовые башни почитались как святыни, потому что они считались местом обитания святого духа, были оплотом и гарантом целостности и продолжительности рода, фамилии. Роль башен в Осетии была настолько важной, что со временем они стали объектами культа.

Стало совсем темно, надо было вставать, но вокруг все было лысым и, главное, порывами дул ураганный ветер. Пришлось потихоньку, почти на ощупь продолжать спускаться.

Полубоевые жилые башни («гæнах») — строения, предназначенные и для жилья, и для обороны, т.е. укрепленные жилища. Обычно они имеют три-четыре этажа, первый использовался как хлев, на втором этаже размещался очаг и спальня, на третьем и четвёртом были помещения для гостей («уазæгдон») и кладовые («къæбиц»). В центре жилой башни обычно находился опорный столб, выложенный из обработанного камня. На нём держались балки перекрытий. Самым главным и значимым местом в таких сооружениях был очаг, над которым висела надочажная цепь. Место очага и надочажная цепь были для осетин особо значимыми и очень оберегались. Последний этаж жилых башен нередко использовался для обороны, стены верхнего этажа возвышались над кровлей, образуя парапет.

Нам очень хотелось посмотреть на башню при свете дня, была предпринята еще одна попытка встать неподалеку, но нас вновь согнал ветер. Мечтая о стоянке мы покатились по Куртатинскому ущелью.

Мечты неожиданно привели нас к погранзаставе из которой нам наперерез вышли вооруженные люди. Мы решили не выяснять в чью границу (Грузии или Южной Осетии — и та, и другая тут были рядом) мы уперлись, а потихому развернулись и начали сваливать. В след нам стрелять не стали, по этому вскоре мы оказались в селе Хидикус у стен самого высокогорного в России монастыря.

Внутрь мы, конечно, не попали и каков монастырь при свете дня не видели, НО ночью он выглядит потрясающе! Уж сколько мы повидали церквей и монастырей, ни в одном не было столь грамотно организованной подсветки!

А тем временем проблема ночевки оставалась открытой — мы двинулись в ущелье Хаником.

Знаете в чем была основная наша проблема? Мы — равнинные жители, привыкли смотреть на карту без учета высот т.е. если обозначен лес, то в нем 99% можно встать и вокруг будут деревья. Здесь же лес если и был, то рос на очень крутых склонах. По той же причине с основных дорог здесь не было отвороток — ну с чего бы кому-то лезть на гору?! Получалось, что как ни бился Саша над картами, мы двигались по коридору, с которого деться никуда не могли. И вот, казалось бы, настало счастье — обнаружился заезд в рощу, кстати, в ущелье оказалось неожиданно снежно.  Патриот съездил на разведку — место прекрасно!

Мы дружной толпой пребываем на точку, выдыхаем, разводим костер, начинаем вытаскивать шмурдяк… Игорь возвращается из кустов неподалеку и сообщает, что там горит «странный костер».

Костер действительно имел место быть: видно, что минут 15-20 назад от него в сторону гор (в противоположную от населенки и дороги) ушли люди. Вокруг валяется недоеденная пища, тары из-под алкоголя не наблюдается. Т.е. зимой, ночью, неподалеку от границы несколько мужиков сныкались в лесу и решили пожрать, но не выпить. А, заметив приближающийся свет фар предпочли свалить. Странно? Нам показалось, что очень странно. И пусть это все могло быть надуманным стечением обстоятельств, мы решили, что все равно спокойно тут ночевать не сможем. Превозмогая усталость, мы собрались и вновь поехали. Складывалось ощущение, что сегодня мы вообще не ляжем.

И вот мы уже в селе Даргавс, неподалеку от которого расположен «Город мертвых» — самый значительный некрополь на Северном Кавказе. В Даргвасе тишина и покой, зато у ворот некрополя, как это ни парадоксально, кипит жизнь — местные жители что-то празднуют. Мы остановились, что бы узнать распорядок работы исторического памятника, а заодно пообщались с местными.

Узнав о нашей проблеме, нам посоветовали встать на заброшенной туристической базе. Вообще, мы не любители подобных объектов, а уж тем более ночевок в них, но сил уже не осталось, ситуация оказалась безвыходной, и мы скрепя сердце пробрались между открытыми люками на относительно ровную площадку. Вокруг были горы, за нашими спинами пустые глазницы  корпусов, под нами ярко освещенная Гизельдонская ГЭС с вооруженной охраной — романтика!

Утром стала видна вся «прелесть» окружающей действительности.

В советское время здесь, на перевале Кахтисар была построена одноименная турбаза, слава о которой быстро разлетелась по всей территории Союза. Турбаза «Кахтисар» в считанные мгновения стала одним из самых популярных мест отдыха в Северной Осетии, каждый год сюда приезжало огромное количество отдыхающих, ведь одним из основных направлений был — популярный тогда пеший туризм. В отличие от многих других советских турбаз, «Кахтисар» пережила и перестройку, и лихие девяностые, и даже военный конфликт с Ингушетией. Свое существование турбаза официально прекратила в 2009 году, почему — мне выяснить не удалось. Все, что можно было растащить — растащили, что не получилось — сломали. А жаль, мы бы гораздо с большим удовольствием провели эту ночь на действующей турбазе, чем посреди ее скелета.

Город мертвых является историко-архитектурным памятником, вход на территорию стоит по 50 рублей со взрослого, а экскурсионное обслуживание еще 150 рублей. Мы приехали за 15 минут до открытия и как честные люди решили подождать, что бы дать денег и взять экскурсовода. Прошло 15, 20, 25 минут… наше время было не резиновым и протиснувшись через ограду, мы пошли гулять по некрополю самостоятельно.

Даргавсский некрополь представляет собой комплекс из 96 родовых склепов разного размера, в которых осетины с XIV хоронили усопших. Покойников не зарывали в землю, а укладывали в склепе, внеся внутрь через окно. Окно потом закрывали деревянным щитом. Каждый склеп представляет собой небольшой оштукатуренный каменный домик с островерхой крышей в виде многоступенчатой пирамиды, выложенной сланцевой черепицей.

Под многими зданиями есть глубокие ямы, покойники лежали как бы этажами, отделенные друг от друга деревянными настилами. Таким образом, в одном склепе могло помещаться свыше ста покойников.

Здесь  покоится немало останков погибших от чумы местных жителей. Когда чёрная смерть прошлась по этим местам, погибли тысячи людей. У большинства из тех, кто заразился, был только один выход – взять семью, включая маленьких детей, и уйти в семейный склеп доживать свои последние дни. Еду умирающим передавали в специальных деревянных лотках через окошки.

Могильники ставили на возвышенных склонах, продуваемых всеми ветрами, чтобы трупы не гнили, а мумифицировались. Мертвецов обряжали, рядом клали погребальные дары, частично сохранившиеся до наших дней. Некоторые мумифицированные тела тоже довольно хорошо сохранились.

Традиция помещать усопших в каменные гробницы сохранялась в Осетии вплоть до присоединения Кавказа к России в конце XVIII века. Тогда власти, опасаясь распространения эпидемий от незарытых тел, законодательно запретили надземный способ захоронений.

Пока ходили по Городу мертвых, смотрители в своей будке так и не появились. Мы не стали расстраиваться, решив, что это наша награда за вчерашние ночные метания по Осетии.

Наше внимание привлек дорожный указатель на Кармадон. Вообще, мы туда не собирались, но… чуть ли не у каждого россиянина название Кармадон прочно ассоциируется только с одним печальным событием — гибелью съемочной группы Сергея Бодрова. Мы решили, что раз уж находимся совсем рядом — глупо не доехать пару десятков километров и не почтить память талантливого кинорежиссёра и актёра.

Где именно искать памятник и как он выглядит мы не представляли, по этому обратились к местным жителям. Их объяснения оказались весьма путанными, тропя целину мы вломились на ферму посреди которой стояла очередная полуразрушенная родовая башня. Мы уж было приготовились получать люлей за напуганную скотину от сурового вида хозяина, но он услышав, что мы ищем, как-то понимающе закивал и направил нас в нужную сторону.

Вообще, на Кавказе мы столкнулись с несколько иным отношением к покойникам, кладбищам и всем, что с ними связано. У нас современные кладбища особенно в крупных городах все больше напоминают коммунальные квартиры — где-то на задворках стройными рядами стоят одинаковые памятники, вокруг которых посчитан каждый сантиметр, все уныло и немного жутко, и главное, что бы этой жути не видели живые — незачем теребить свои нервы «умерла, так умерла». Здесь же, все как будто наоборот: кладбища стараются сделать поближе к тому месту, где жили покойные, на видовых местах. Иногда деревня и некрополь располагаются на соседних холмах, а иногда даже кладбище стоит на горе над деревней. Т.е. встал ты утром, вышел во двор, а за тобой дедушка Гиви наблюдает со склона, а рядом с ним прадедушка Мурат, сосед Гоги и это все акромя вполне живых старейшин, обитающих неподалеку. И, наверное, невольно ты должен ощутить обалденную ответственность за дела свои, за поступки, даже за мыcли! И как логично тогда то, что оказавшись в наших пенатах даже у самых лучших сынов Кавказа сносит крышу — ведь нет рядом уже ни старейшин, ни дедушки, ни соседа.

Но я отвлеклась, а тем временем мы продолжали тропить дорогу в сторону монумента.

20 сентября 2002 года, в 20 часов, 8 минут, 30 секунд глыба висячего ледника объёмом около 8 миллионов кубометров, сорвавшаяся с восточного отрога горы Джимарайхох с высоты 4350 метров, упала на тыловую часть ледника Колка, создав смертоносный ледовый обвал и селевой поток. Общий объём пришедшей в движение ледово-каменной массы достигал 125—130 млн кубометров. Основная её часть остановилась у скалистой расщелины «Кармадонских ворот», через которую было выброшено более 10 млн кубометров воды, крупных и мелких обломков скальных пород и льда. Вся эта масса со скоростью 150—200 км/час в виде гляциального селевого потока устремилась вниз по долине реки, сокрушая все на своем пути. Этот поток накрыл Кармадонское ущелье, уничтожил полностью несколько посёлков и унёс жизни более 135 человек, в том числе почти всю съёмочную группу фильма «Связной» во главе с Сергеем Бодровым.

А местные жители живут здесь совсем хреново. Такой общей неопрятности и разрухи мы не видели давно.

Утро сегодня выдалось насыщенным и богатым на эмоции, днем нас ждал самый высокий водопад России — Зейгалан, а уж вечер по остроте ощущений превзошел всякие ожидания!

 

Начало:

Часть 1: Москва-Миллерово-Курджиново-Пхия-Курджиново-Домбай.

Часть 2: Домбай-Теберда-Шоанинский храм-Сентинский храм- Царские ворота-озеро Хурла-Кель .

Часть 3: Царские ворота-перевал-Царские ворота-Кисловодск-перевал-Кисловодск-Кабардино-Балкария.

Продолжение:

Часть 5: Водопад Зейгалан — Уаласых — Алагир — Голубые озера — Верхняя Балкария — перевал Думала.

Часть 6: плато Кинжал — гора Эльбрус.

Часть 7: Чегет — Домбай — Ставропольский край — Липецкая область — Москва.