Тайны Костромских болот (часть 1)

Чуть более, чем за 100 лет численность населения Костромской области упала с 1 387 015 (1897 г.) до  656 389 (2014 г.) человек т.е. более, чем в 2 раза и продолжает падать. Наш рейд состоялся по одним из самых малонаселенных районов области: Чухломскому, Галичскому, Солигаличскому, Сусанинскому. Несмотря на столь низкую плотность населения, в данных районах пока сохраняется множество интереснейших построек и памятников архитектуры 17-20 вв. Добраться до многих объектов оказалось непросто, а кульминацией экспедиции стало посещение Святого и Сусанинского болот.

Экспедиция началась 1 ноября с мертвых московских пробок.

Едем дальше.

Дает знать о себе поздний старт — монастырь уже закрыт, по этому фоткаемся только на фоне стены.

Кружим по центру города среди многочисленных торговых рядов. Вообще тут есть что посмотреть, но сейчас темно, холодно и ветрено, по этому оставляем эту затею до следующего раза.

Но с помощью бензопил и такой-то матери расчищаем себе поляну, за этим внимательно наблюдает сначала одна лиса, а потом и вторая — сверкают зелеными глазами на краю поля, близко не подходят, но и не убегают.

Ужинаем и как всегда долго не можем улечься из-за разговоров.

Лагерь собран, трогаемся в путь.

На заправке возле Чухломы встречаемся с тремя нивами. Ребята планируют посещать достопримы с нами, а ночевать в гостинице в Солигаличе.

Едем к первой точке, но недолго — приходится останавливаться и травиться т.к. промерзшая грунтовка с выбоинами — это что-то.

Останавливаемся на развилке в ожидании растянувшейся колонны. Мы в селе Введенское.

А вот и первая интересность — заброшенная церковь Илии Пророка в Фалилеево.

В деревне Фалилеево есть несколько жилых домов, но вообще все плохо. Окунаемся в костромской колорит.

Продолжаем движение, все-таки промерзшие дороги это благо, иначе мы бы устали тут ехать.

Въезжаем в Осташево. Здесь находится одна из самый знаменитых заброшек Костромской области — терем Сазонова.

Он был создан по проекту знаменитого архитектора Ивана Ропета в 1902 — 1903 гг. Есть версия, что изначально терем был спроектирован для Николая II с предназначением под охотничий домик и должен был стоять в Беловежской Пуще. По другой, официальной, версии этот терем возвели по заказу Мартьяна Сазонова — крестьянина, сделавшего удачную карьеру в области строительства в Петербурге.  Это было подарком для его второй жены, родившейся в деревне Осташево.

После революции Осташевский терем долгие годы был собственностью сельсовета, тут располагались школа, библиотека. В начале 1980-х деревня полностью вымерла. Многие дома были вывезены местными жителями в ближайшие крупные поселения, так терем остался одиноко стоять в лесу.

Теперь же землю в округе скупили, терем практически разобрали и собирают заново.

Неподалеку несколько жилых домов, стоит техника, лежат стройматериалы.

Говорят здесь будет база отдыха, а в самом тереме, возможно, музей.

Так или иначе, история терема-заброшки закончена. Теперь здесь будет новая история, лично мне не интересная.

Разочарованные, но не унывающие едем к еще одному терему в деревню Погорелово.

Больше по наитию, чем по логике попадаем на нужную лесную дорожку. Едем, плутаем, разведываем, снова едем, под колесами периодически путается полноприводная кия в стандарте с костромскими номерами.  Она тоже едет к терему, местные жители подтвердили — по этой дороге в Погорелово добраться можно. Сначала кия ехала аккуратно и очень осторожничала, но от такой поддержки как мы, у нее прибавилось +1500 к атаке, еще столько же к защите, и она пошла бодрее.

К терему мы приехали уже в полной темноте. Из информации полученной в инете следовало, что у терема есть хозяин, живущий в соседнем с теремом доме, а в самом тереме интерьер не сохранился, но собраны вещи из соседних домов и организовано что-то типа музея.

На деле оказалось, что соседний с теремом дом разрушен, при чем судя по виду не первый год, сам терем закрыт на замок, да и вообще в свете фонариков выглядил он как-то тускло. Собственно терем и развалившийся дом — все, что осталось от деревни Погорелово.

Ребята на кие попытались выяснить куда мы едем, но мы путались в показаниях, тогда они решили продолжить движение — по карте получалось, что до того, что здесь называют «нормальной дорогой» в эту сторону ближе, чем в обратку, правда открытым оставался вопрос с мостом через Вигу. Спустя некоторое время мы последовали их примеру.

Буквально за углом, через несколько сотен метров мы обнаружили застрявшую кию. Вечер вообще переставал быть томным т.к. дорога превратилась в трэш.

Мы ткнулись в лужу, побуксовали, но вылезли обратно. Пока чесали репы и думали как ехать дальше, пришли киеводы, далее следовал диалог:

— Ребят, а вы нас вытащите?

— Ща, вытащим.

В этот момент мимо со свистом проносится гелик — Денчик плюхается в самую глубокую колею, долетает до середины лужи и вязнет.

У народа глаза лезут на лоб.

— Ребят, а теперь вытащите?

— Ща-ща, будем разбираться.

Начинается движуха, во время которой Женя решает подвезти поближе шакл, что бы тягать Денчика. Патриот с неимоверным треском летит по кромке болота и дороги, со стороны совершенно ясно, что он сядет, вопрос исключительно как скоро.

В итоге он плюхается. Киеводы хватают ртом воздух и разводят руками.

— Нас вытащите?! — в голосе у девушки уже слышны нотки истерики.

— Ну да, теперь будем вытаскивать всех по очереди.

На самом деле ситуация была так себе: на узкой дороге с колеями впереди сидел гелик, следом стояли мы, все еще способные передвигаться, сбоку от нас перекосило Патриот, сзади — несчастная кия, две машины с лебедками остались сзади. Нивы, замыкающие колонну, до грязи так и не доехали, в процессе эвакуаций они приняли верное решение отправиться в гостиницу по старой дороге.

Итак, процесс пошел.

Гелик и кию достали быстро, последняя поспешила незаметно убраться из нашей компании жизнерадостных раздолбаев, выкрикивающих: «Слабоумие и отвага!» и с упоением ковыряющихся в грязи. А вот с Патриотом оказалась подстава!

Время шло, женщины и дети питались сублиматами, мерзли, тупили, мужики плясали вокруг Патриота, но он продолжал плотно сидеть.

После очередной попытки залебедится, переднее колесо бегемота сказало: «Пфффф» и новая резина, купленная перед самым выездом, приказала долго жить.

Танцы продолжились.

В это время неугомонный гелик форсировал лужу в которой сидел по соседней колее и оказался по другую сторону засады. Там он устроил разведку боем — скатался до речки и убедился, что там мы не проедем, придется выгребаться в обратную сторону. Услышав эту «радостную» новость, решено было вставать лагерем неподалеку от терема.

Загрузив в хантер и Серегину кию стулья, посуду и еду женщины, дети и часть мужского коллектива были отправлены для установки лагеря.

Возле терема мы приметили открытую баньку с печкой, и несмотря на заверения Саши и Сереги, что это дурацкая идея решили ее затопить. Следующий час мы боролись с баней, которая все больше напоминала газовую камеру — видимо была забита труба. За это время дети успели  заснуть вповалку в теплой кие, Саша уехал работать якорем, а барышни изрядно замерзли. В итоге мы плюнули и переместились на поляну на краю леса, где развели  нормальный костер. Жизнь сразу наладилась: мы согрелись, Лена начала готовить ужин, а в рацию нам передали, что в вытаскивании наметилась положительная динамика.

Пока мы играли в баню, мужики продолжали играть в Патриот. Подстава заключалась в следующем: невозможно было его вытащить вперед или назад, нужно было сначала машину приподнять. А приподнимать ее не за что!

Короче процесс изрядно затянулся. Замерзающий в болотной жиже хай-джек отогревали обливая бензином и поджигая, сами ребята отогревались спиртом. Только после спирта пришла светлая мысль, как достать Патриот.

Одна лебедка тянула верх, а вторая вперед и вуаля — «всего» через 6 часов машина была извлечена.

Надо сказать, что именно в этом приключении, мы, как никогда ранее, ощутили себя командой. Уставшие, мокрые, замерзшие мы вместе разрулили проблемы.

Утром мы, как всегда, позавтракали,  собрали лагерь и решили еще раз сходить к терему — оценить посветлу ради чего так вчера ломились.

Гуляем вокруг дома.

Откуда такая роскошь в костромских лесах?

Во второй половине XIX века местные крестьяне из государевых сел стали ездить артелями на заработки в большие города, включая столицу. Так уехал в Петербург и крестьянин Иван Иванович Полешов, там он занимался строительством дач, а венцом его карьеры стал субподряд на ремонтные работы в Зимнем Дворце. Получив статус потомственного почетного гражданина, вдовец Поляшов вернулся в родную деревню. Здесь он вновь женился и построил этот терем для своей семьи в 1903 году.

Дом был реквизирован в 1918-ом, Поляшова переселили в одну из комнат на первом этаже, а в доме разместили сельсовет и несколько крестьянских семей. Иван Иванович умер в 1935 году, избежав раскулачивания и репрессий, дети переехали в Сибирь, где до сих пор должен жить его правнук. Интересно, знает ли он, что его родовое гнездо до сих пор цело и столь интересно?

С боку дома были дворовые постройки, рухнувшие в 70-80-х годах прошлого века. Каково же было наше удивление, когда мы дернули воротину, а она оказалась открытой. Мы не удержались и вошли в помещение, где хранится всякая хозяйственная утварь и дрова, без всякой надежды поднялись по лестнице и попали внутрь дома. Мы обалдели! Вокруг было очень красиво и очень необычно!

Как завороженные мы прошли все комнаты всех трех этажей. Кроме старинных вещей и засушенных экибан повсюду были вещи хозяина, дом явно был не музеем, тут жили. Казалось хозяин вышел не на долго и вот-вот вернется. Еще в голову полезли дурацкие мысли, что хозяин вполне мог запереться на ночь и…  ему стало плохо, к примеру. Ну короче мы боялись найти хозяина немного неживого и по этому ходили все вместе, а детей не пускали первыми в комнаты.

Пребывая под впечатлением, мы покинули дом, заперев воротину.

Вернувшись из поездки, я первым делом полезла искать кто же хозяин терема.

Итак, советской власти такая махина оказалась не нужна, да и само Погорелово начало стремительно пустеть. В 1972 году пара московских художников-авангардистов — Анатолий Жигалов и Наталья Абалакова приметила этот дом во время байдарочного похода по реке Виге. Анатолию удалось выкупить терем у государства, и он стал использовать его, как дачу. На тот момент в деревне жило около 40 человек, полностью обезлюдела она к началу 90-х.

Анатолий Иванович Жигалов — московский поэт, художник, переводчик. Родился 3 декабря 1941 под Арзамасом во время эвакуации жителей Ленинграда. Окончил филологический факультет Московского Областного педагогического института им. Крупской. Поэзией и живописью занимается с конца 1950-х гг. С середины 1970-х печатается в русскоязычной и зарубежной прессе. С 1974 г. принимает активное участие в движении художников-нонконформистов и участвует почти во всех выставках неофициального искусства этого периода. С конца 1970-х вместе с Н. Абалаковой приступает к реализации долгосрочного концептуального Проекта “Исследования Существа Искусства применительно к Жизни и Искусству” (ТОТАРТ). В этом Проекте особое развитие получили акции, перформансы, инсталляции, различные проекты.
Вместе с Абалаковой является одним из зачинателей параллельного кино и специфического жанра кино- и видеоперформансов.
Один из создателей Московского Архива Нового Искусства (МАНИ). До сих пор участвует в крупных выставках и художественных фестивалях в России и за рубежом.

Пока копалась в поисках информации, нашла кое-какие пояснения к тому, что мы увидели. Вот например в витраже эркера, расположенного рядом с кухней один из друзей Анатолия нарисовал Макария Унженского — покровителя Погорелова. День его памяти, 7 августа — престольный праздник в Погорелово, деревни уже нет, но окрестные жители все еще помнят об этом.

А это видимо рисунки Анатолия Жигалова:

И его же стихи:

Анатолий Иванович, простите, что без спроса побывали в Вашем доме! Он потрясающий! Ничего не пачкали, не ломали, не брали, дверь за собой закрыли.

Кстати, сейчас терем имеет статус памятника регионального значения.

Но Погорелово нас так просто снова не отпустило. На обратном пути буквально на ровном месте, а точнее об сучок Серега пропорол колесо.

2 боковых пореза за сутки на совершенно новой резине — пипец везение! Ситуация осложнялась тем, что у обоих экипажей запаски для зимней резины оказались летними — другой ширины, высоты и чуть ли не радиуса. Потому, впереди нас ждал шиномонтаж в Чухломе.

Продолжение:

Часть 2

Часть 3